|
Редколлегия сборника “Советский
коллекционер” предлагает вниманию
читателей исследование”
проливающее свет на историю
Олонецких, бон, которые до сих пор
считались загадочными. Исследование,
написанное свыше сорока лет назад,
публикуется впервые. Его автор —
Петр Иванович Буткевич, старый
большевик, вступивший в
Коммунистическую партию в 1917 г., был
видным коллекционером, бонистом,
активным членом Всероссийского
общества филателистов. П. Буткевич
скончался в 1943 г. У рукописи — своя
история. Она началась в 1926 г., когда,
по инициативе П. Буткевича, бывшего в
то время председателем правления
Карельского отдела (теперь —
отделения) ВОФ, было принято решение:
установить по архивным материалам
историю выпуска Олонецких бон.
Поиски возглавил П. Буткевич, ему
активно помогал молодой
коллекционер М. Н. Иванов —
председатель юнсекции Карельского
отдела ВОФ. вспоминая об этой работе,
он пишет:
“Это было, примерно, в 1926 — 1928 гг.
Тогда я работал токарем на Онежском
металлургическом и механическом
заводе в Петрозаводске. Работал во
вторую смену, используя свободное
дневное время для выполнения
поручения Карельского отдела ВОФ.
Первоначально я помогал
архивариусам приводить в порядок
бесчисленное количество документов,
составлять их описи, заполнять
карточки. Затем, когда архив был
разобран и создалась возможность, я
перешел к непосредственному
выполнению своей задачи — подбору и
копированию документов, касавшихся
издания Олонецких бон.
Моя работа в архиве на общественных
началах продолжалась 2 — 2 с
половиной года”.
Обнаруженные в Петрозаводском
государственном архиве исторические
документы послужили материалом для
исследования истории Олонецких бон.
Написать исторический очерк было
поручено П. Буткевичу. К тому времени
он уже переехал в Ленинград, получив
назначение заместителем директора
Музея Революции. Одновременно он был
избран председателем правления
Северо-Западного (Ленинградского)
отдела ВОФ. 19 августа 1929 г. он писал
Карельскому отделу ВОФ:
“Уважаемые товарищи! Только теперь,
находясь в отпуске, я получил
возможность окончательно
отредактировать монографию “История
эмиссии кредитных билетов Олонецкой
губернии”. Посылаю Каротделу один
экземпляр рукописи для хранения в
библиотеке отдела. Когда этому
очерку суждено будет увидеть свет не
знаю...”. Предчувствие не обмануло
автора... В те годы рукопись так и не
была опубликована и след ее
потерялся. Обстоятельства сложились
так, что в руки М. Н. Иванова —
единственного из оставшихся в живых
участников исследовательской работы
— она вернулась совсем недавно...
Ленинградский коллекционер М. Н.
Иванов и дочь П. Буткевича —
Валентина Петровна, передавая
найденную рукопись редколлегии
сборника “Советский коллекционер”,
просили, в случае ее опубликования,
направить литературный гонорар в
Фонд мира. Это будет сделано.
Редколлегия сборника “Советский
коллекционер” выражает
благодарность ленинградскому
коллекционеру Я. Л. Шрайберу за
предоставленную возможность
иллюстрировать публикуемое
исследование фотографиями
уникальных Олонецких бон из его
коллекции.
Олонецкие боны до сих пор совершенно
не описаны в коллекционерской прессе
и потому почти никому неизвестны.
Между тем их эмиссия являлась вполне
законной, что с достаточной ясностью
установлено на основании подлинных,
официальных документов, хранящихся в
Карельском архиве. Эти документы (были
просмотрены и скопированы членами (Карельского
отдела ВОФ1. K сожалению, кое-какие документы,
относящиеся к истории эмиссии
олонецких кредитных билетов, до сих
пор не были найдены, но отсутствие их
отнюдь не является фактом, ставящим;
под сомнение подлинность
описываемой эмиссии... Просмотренные
документы являются вполне
достаточным материалом для
составления настоящего очерка,
который должен, наконец, сорвать
завесу неведения с почти
таинственных, мало кому известных
кредитных билетов Олонецкой
губернии, ныне являющейся Карельской
Автономной Советской
Социалистической Республикой.
(Впервые
об олонецких кредитных билетах
коллекционеры узнали из “Прейскуранта
денежных знаков и бон на 1925 г.”,
изданного Уполномоченным по
филателии и бонам в СССP. Там под № 2055
указано: “Олонецкая губерния; 1918 год.
Кредитный билет в 100 рублей”. Эти
сведения относятся к тому кредитному
билету 100-рублевого достоинства,
который одним петрозаводским
коллекционером был обменен с каким-то
коллекционером в Ленинграде и в
конце концов попал в руки Л. Ч.
Иольсона2. Благодаря ему бонисты и узнали о
существовании олонецкого кредитного
билета в 100 рублей. С тех пор каждый (уважающий
себя бонист вписал в свой манколист
этот дензнак и по сей день продолжает
его упорно, но тщетно искать.
Счастливцев, нашедших этот кредитный
билет и положивших в свои коллекции,
очень немного...
В силу того, что этот кредитный билет
так редок и что в коллекционерской
прессе, кроме указанных в
прейскуранте и стереотипно
повторенных в каталоге бон3,
о нем нет, абсолютно никаких сведений,
он вызывает колоссальный интерес со
стороны бонистов всего мира. (Мне в
мою бытность в Карельской республике
в 1924—11927 гг. члены Карельского
правительства рассказывали о
многочисленных письменных запросах
из различных углов мира с просьбой о
высылке им за бешеные суммы этого
кредитного билета. Тогда же, будучи
председателем (Карельского (отдела)
ВОФ, я очень часто получал письма с
аналогичными просьбами я
предложениями не только от
коллекционеров СССP, но и из-за рубежа.
Я полагаю, что настоящий очерк,
впервые подробно касающийся этой
крайне любопытной для бонистов темы,
вместе с тем помажет им уяснить себе,
что получить “олончанку” и вложить
ее к себе в коллекцию почти
неосуществимая задача...
Карельский отдел Всероссийского
общества филателистов взялся
собрать, обработать и опубликовать
материалы, освещающие историю
эмиссии олонецких кредитных билетов
и постигшую их впоследствии участь.
Выполнение этой задачи потребовало 4
лет. Предварительно пришлось
привести в порядок некоторые отделы
Карельского архива, разыскать в .нем
дела, относящиеся к интересующему
нас вопросу. Пришлось разыскивать я
письменно опрашивать лиц, в той или
иной степени причастных к данной
эмиссий. Работа по изысканию
необходимых сведений значительно
затруднялась тем, что многие лица,
принимавшие участие в выпуске этих
кредитных билетов, давно уже умерли,
в том числе комиссар Петрозаводского
отделения Госбанка К. В. Алмазов и
литограф Королев, переводивший
рисунки кредиток на литографские
камни и следивший за их печатанием...
Мы приносим искреннюю благодарность
всем товарищам, оказавшим содействие
в нашей нелегкой исследовательской
работе...
ПРИЧИНЫ, ВЫЗВАВШИЕ ЭМИССИЮ
Причины, побудившие олонецкие
советские органы прийти к мысли о
необходимости эмиссии мастных
кредитных билетов, были общими для
большинства окраин РСФСР. Это -
острый недостаток (денежных знаков в
местном отделении Государственного
банка и казначействах губернии.
Логическим выходом из денежного
голода было принятие Олонецким
губернским исполнительным комитетом
на заседании от 12 января (191)8 г.
следующего решения:
“Исполнительный комитет Олонецкого
губернского Совета крестьянских,
рабочих, и солдатских депутатов
устанавливает, что положение по
снабжению денежными знаками
продолжает оставаться угрожающим и
сообразно с этим вновь подтверждает
решение общего собрания4 и
о создании запасного фонда путем
выпуска бон. Исполнительный комитет:
1. Поручает финансовой комиссии
совершить все подготовительные
действия, вплоть до приступа к
печатанию бон.
2. Имея в виду телеграммы... от Совета
Народных Комиссаров, поручает
президиуму изложить письменно свои
соображения и послать их с делегатом
от финансовой комиссии.
3. Поручает финансовой комиссии
подготовить обращение к населению,
разъясняющее причины и цель выпуска
бон. Послать от финансовой комиссии
одного делегата в Петроград... с
выдачей ему соответствующего
заключения от Совета.
Во исполнение этого постановления
финансовая комиссия уже 14 января 19l8 г.
на заседании Олонецкого губ.
исполкома делает “Заявление о
посылке делегата в Петроград”. По
этому заявлению было принято решение:
“делегировать Алмазова”.
Отправляясь в Петроград, Алмазов
везет с собой докладную записку от
Олонецкого губисполкома в Совнарком
РСФСР следующего содержания:
“Олонецкий Губернский Совет
крестьянских, рабочих и солдатских
депутатов. в заседании своего общего
собрания 14 декабря 1917 года утвердил
положение об учреждении Олонецкой
губернской финансовой комиссии,
образованной из представителей
Губернского Совдепа в числе трех
членов и по одному выборному
представителю от местного
самоуправления и. большинства
казенных губернских учреждений”,
крупнейших местных торгово-промышленных
предприятий, дорожного комитета
Мурманской ж. д. и окружного (комитета
почтово-телеграфного союза. (Цель
образования финансовой комиссии —
борьба с остро ощущавшимся уже в то
время недостатком денежных знаков в
местном отделения Государственного
банка и казначействах губернии путем
выпуска бон для обращения
исключительно в пределах Олонецкой
губернии на сумму, могущую быть
обеспеченной правительственными
кредитами и ассигновками, а также
вкладами в Петрозаводское отделение
Государственного байка отдельных
учреждений .и лиц.
Финансовой комиссией выработан план
технической стороны этого дела, и, в
частности, меры к исключению
возможности подделки бон;
предположен выпуск воззвания к
населению губернии, разъясняющего
смысл и значение выпуска бон в целях
беспрепятственности их обращения, в
чем, впрочем, особенно сомневаться
нет оснований, раз железнодорожники,
почтово-телеграфные, финансовые и
другие казенные учреждения, а также
торгово-промышленные предприятия
губернии гарантируют их свободный
прием. K осуществлению выпуска бон
сделан уже крупный шаг.
Исполнительный комитет по
управлению Мурманской ж. д. (состоящий
из представителей Совдепа, Главного
дорожного комитета и начальника
дороги) окончательно решил
приобрести в собственность дороги
типографию вполне пригодную для
печатания бон. Вообще финансирование
предприятия ложится, главным образом,
на железную дорогу, рабочие, агенты и
учреждения которой являются
главными клиентами, нуждающимися в
денежных знаках.
Финансовая комиссия начала свою
деятельность не раньше, как были
исчерпаны другие средства устранить
кризис, создавшийся из-за отсутствия
денежных знаков. Именно в декабре
Олонецкий губернский Совдеп посылал
в Петроград своего представителя —
комиссара Петрозаводского отделения
банка К. В. Алмазова, чтобы он лично
поддержал перед администрацией
Государственного банка письменную
просьбу о выделении и присылке 10-ти
миллионов денежных знаков. 5
миллионов согласно этой просьбы были
высланы и Алмазов получил обещание о
посылке в ближайшие дни еще от 3 до 5
миллионов. Это недели на две
облегчило создавшееся положение.
В настоящее время недостаток
денежных знаков сделался еще более
острым, несмотря на то, что выдачи уже
давно прекращены и требования
полностью не удовлетворяются. И, если
пойдет так дальше, недалеко уже время,
что отделение банка и казначейство
не только не в силах будут
удовлетворять всех законных
требовании граждан, но даже и
оплачивать труд рабочих. Совдеп не
хочет закрывать глава на то, что это
обстоятельство вызовет катастрофу,
размеры которой определить трудно...
В то же время Совдеп понимает, что
правительство бессильно при всем
желании удовлетворить во всем объеме
нужду в денежных знаках просто из-за
отсутствия технических к тому
средств. Вот почему он действовал и
действует в контакте с финансовой
комиссией, которая, не нарушая
интересов ни государственных, ни
частных, а наоборот, отстаивая
интересы рабочего, крестьянского и
прочего населения, а следовательно, и
общегосударственного, в данном
случае стремится найти выход из
создавшегося тяжелого положения. Но
если бы у Правительств нашлись иные
верные средства и способы
удовлетворить финансовый голод
Олонецкой губернии, с несомненными
гарантиями на этот счет в будущем,
конечно, финансовая комиссия
прекратила бы свою деятельность, как
излишнюю”.
11 сего января начальником
Мурманского ПТ (почтово-телеграфного)
округа получена следующая
циркулярная телеграмма: “Оплату
корреспонденции, переводов и прочее
принимать только денежными знаками
Государственного казначейства.
Принятые в оплату какие-либо знаки,
вылущенные частными лицами или
учреждениями, будут взысканы со
служащих по полной стоимости с
привлечением их законной
ответственности. Народный Комиссар
ПРОШЬЯН”. Затем, 14 января
управляющим отделением
Государственного банка получена
телеграмма, несколько проливающая
свет на первую: “Переводы из
Оренбургской губернии, за
исключением Троицкого и
Челябянского уездов, не оплачивать,
ибо в казну вносятся боны, выпущенные
Дутовым. Главный комиссар
Государственного банка”. Очевидно,
первая телеграмма воспрещает прием
бон, видя в них признак сепаратизма и
контрреволюционности. Так как
предполагаемые боны Олонецкой
губернии не в коем случае не могут
счищаться таким признаком,
Исполнительный комитет Олонецкого
Совдепа, в настоящее время вполне
стоящего на платформе Народных
Комиссаров, заслушав
вышепрописанную телеграмму П.
Прошьяна..., постановил, считая, что
эта телеграмма имеет в виду только
ограждение общественных и
государственных интересов, которые
не только не терпят ущерба от данной
меры (выпуска бон Олонецкой губернии),
но и, получают соответствующее
удовлетворение:
1) поручить финансовой комиссии
совершить все подготовительные
действия, вплоть до приступа к
печатанию бон,
2) считая необходимым введу
означенной телеграммы заручиться
выражением отсутствия препятствий к
выпуску бон со стороны Совета
Народных Комиссаров, поручить
президиуму письменно изложить своя
соображения в пользу этого выпуска Я
дослать их с делегатом от Совдепа и
финансовой комиссии и
3) поручить финансовой комиссии
подготовить обращение к населению,
разъясняющее причины и цель выпуска
бон.
Согласно этому постановлению.
Исполнительный комитет Совдепа
обращается в Совет Народных
Комиссаров с убедительной просьбой:
не препятствовать Олонецкой
Губернской финансовой комиссия в
предпринимаемом ею на пользу,
главным образом будящегося
населения, деле.
Кроме того, в Петроград делегируется
представитель Совдепа, член
финансовой комиссии, он же и комиссар
Петрозаводского отделения
Государственного банка К. В. Алмазов,
уполномоченный лично просить о том
же Совет Народных Комиссаров. Ему же
поручается в случае надобности
послать заявления и дополнительные
разъяснения по сему вопросу.
Вместе с тем. Исполнительный комитет
Совдепа считает долгом указать, что
по заявлению управляющего
Петрозаводским отделением
Государственного банка, сделанному в
заседании Олонецкой губернской
финансовой комиссии 14-.ro января с. “г.,
наличного запаса денежных средств в
отделении банка и казначействах
губернии может хватить с указанного (числа
не долее, как на 3 дня до полного
истощения”.
Совнарком... направил Алмазова к
Главному комиссару Госбанка, с
которым Алмазов и вел все дальнейшие
переговоры. В целях детального
ознакомления с порядком эмиссий
Алмазов просил соответствующих
письменных указаний. 22 января. 1918 г.
Главный комиссар Госбанка выдал ему
справку следующего содержания:
“B ответ на Ваш запрос относительно
выпуска в Казанской губернии
разменных, знаков, могут ответить
следующее:
1. Выпуск разменных знаков может быть
разрешен особым постановлением
Совнаркома.
2. Предварительная работа может быть
произведена и до возбуждения
ходатайства о выпуске разменных
денежных знаков. Ввиду крайнего
недостатка бумаги необходимого
качества для бумажных денег,
обеспечение ею... лежит всецело на
выпускающей разменные знаки
губернии. Далее, вторым условием,
является наличие соответственным
образом оборудованной типографии,
выработка клише сложного рисунка,
который не допускал бы фальсификации.
3. Необходимо приложение готового
образца разменных знаков к
возбуждаемому ходатайству и
подробного перечисления условий
выпуска их, как-то, количество
выпускаемое в неделю или месяц,,,
условия размена, обеспечения и т. д.
4. Предполагается обусловить выпуск
разменных знаков с согласия
Совнаркома, формулированного в
тексте таким примерно образом:
разменные знаки... имеют хождение в
такой-то губернии наравне с
кредитными билетами и разрешены к .выпуску
Совнаркомом.
5. Разменные знаки выпускаются
губернией, отделением- ГБ (Государственного
банка) и скрепляются подписями
управляющего конторой или,
отделением, кассира конторы или
отделения и председателя (Губ. Отдела.
Раб. Солд. и Кр. Деп...”.
Возвратись в Петрозаводск, Алмазов
помещает в местной газете от 25 января
сообщение о предстоящем выпуске
кредитных билетов, а 26 января,
представляя в Губисполком справку,
полученную им от Главного комиссара
Госбанка, пишет:
“Препровождая при сем настоящую
справку, выданную мне в результате
переговоров по выпуску олонецких бон,
честь имею доложить Исполнительному
Комитету, что Петрозаводское
отделение банка принимает на себя
выпуск разменных знаков в купюрах:
один, три, пять, десять и двадцать
пять рублей при условии санкции
Совдепа”.
27 января 1918 г. на очередном заседании
Олонецкого губисполкома 25-м пунктом
повестки дня стоял доклад Алмазом о
выпуске денежных знаков в Олонецкой
губернии. В протоколе записано: “Перенести
вопрос на следующее заседание”.
Доклад Алмазова состоялся только 15
февраля 1918 г. По докладу принимается
решение: “Утвердить вопрос о выпуске
купонов в 1, 3, 5, 10 и 25 руб.”. B данном
постановлении олонецкие кредитные
билеты названы “купонами”.
21 февраля Алмазов доложил
Губисполкому, что приготовления к
эмиссии, закончены, и просил
утвердить текст обращения к
населению об обязательном приеме
олонецких бон наравне с
государственными кредитными
билетами. По этому вопросу
принимается следующее постановление:
“Обязательность приема купонов
перепечатать из номера газеты от 25
января сего года; напечатать
листовкой и расклеить по городу...”.
В марте неожиданно выяснилось, что
на выпуск бон стала претендовать
финансовая комиссия... 22 марта на
заседании Олонецкого Губисполкома
снова обсуждался этот вопрос и
принята следующая резолюция:
“l) Финансовую комиссию по выпуску
денежных знаков Олонецкой губернии
распустить...
6) Принять мары к .скорейшему выпуску
знаков от имени Олонецкого
губернского Совета депутатов и на
условиях, указанных 22 января с. г.
Главным комиссаром Госбанка...
7) Для этой целя немедленно войти в
переговоры с приглашенными в
Петрозаводск специалистами и
принять все другие меры,
обеспечивающие выпуск знаков не
только как мероприятие
определенного финансового свойства,
но и как средство политической
зафиксировки на знаках пропаганды в
пользу, укрепления Советской власти”.
ПЕЧАТАНИЕ ОЛОНЕЦКИХ БОН
Во исполнение этого постановления
был приглашен гравер-литограф
Королев, которым и были наполнены
рисунки (бон) на литографских камнях.
Ему было уплачено 1710 рублей, что
видно из следующего документа:
“В Олонецкий губернский
комиссариат финансов.
В
ответ на Ваше письмо от 1-го августа
за № 1597 сообщаю, что расходы,
связанные с выпуском бон Олонецкой
губернии, были выданы 2 ассигновки:
одна 17-го мая за № 49/46 на руб. 1.710 для
уплаты за изготовление гравюры
литографу Королеву, а вторая 18-го мая
за № 501/47 на руб. 6 000 — комиссару
финансов Алмазову на поездку ,в
Москву в связи с этим выпуском”.
Олонецкие кредитные билеты
печатались в типографии Мурманской (железной)
дороги, где для этой работы было
отведено особое помещение... Процесс
печатания требовал очень большого
количества временя, так как
печатание производилось не листами,
й каждая кредитка печаталась
отдельно л то в несколько приемов:
сперва сетка, затем рисунки одной
краской и наконец текст другой
краской.
17 мая Алмазов возбуждает вопрос об
ассигновании 6000 руб. на поездку в
Москву “по делам печатания кредиток”.
Губисполком постановил: “Выдать 6000
руб.”. К сожалению, не найдены
документы, которые могли бы пролить
какой-либо свет (на вопрос) зачем
ездил Алмазов в Москву... и с какими
результатами он вернулся обратно.
Ясно одно, что поездка Алмазова в
Москву не перерешала вопроса о
печатании кредитных билетов, так как
24 июля он на заседании Олонецкого
Губисполкома заявляет о
необходимости “выбора двух
представителей и двух кандидатов к
ним для постоянного наблюдения за
печатанием олонецких кредитных
билетов (бон)”. Губисполком
постановил:
“Предложить партии коммунистов-большевиков
назначить двух представителей от
партии и одного кандидата к ним для
постоянного наблюдения за
печатанием олонецких губернских
кредитных билетов (бон);
представителем от Олонецкого
губернского революционного
исполнительного комитета на ту же
должность назначить тов. Малышева”.
Пока происходили вышеописанные
события, острый недостаток
общегосударственных денежных знаков
в Петрозаводске уже миновал. 29 июля
олонецкий губернский комиссар
финансов тов. Яковлев докладывает
Губисполкому “о приостановлении
печатания специальных олонецких
губернских кредитных билетов — бон”.
Губисполком выносит следующее
решение:
“Ввиду того, что в данное время в
Петрозаводском отделении народного
банка имеется достаточное
количество общереспубликанских,
денежных знаков, удовлетворяющих
нужды губернии, печатание
специальных олонецких билетов — бон
приостановить; все материалы,
изготовляемые для печатания таковых
знаков, передаются на хранение в
губернское казначейство; пробные
оттиски гравировок и т. д. должны быть
в присутствии представителей
Олонецкого Губернского
исполнительного комитета уничтожены;
камни со стертой гравировкой
передаются обратно в ведение
железнодорожной типографии.
Представителем от Олонецкого
Губисполкома, наблюдающим за
исполнением постановления, избрать
тов. Пухова”.
На этом исчерканы официальные
документы, относящиеся к эмиссии
олонецких кредитных билетов...
Казалось, что вопрос исчерпан
полностью. Однако в действительности
оказалось совершенно другое. Прошло
не больше полугода, и были отысканы
литографские камни с великолепно
сохранившейся гравировкой рисунков,
с которых были отпечатаны олонецкие
кредитные билеты...
Это новое обстоятельство заставило
снова приняться за поиски дальнейших
данных. Президиум Капрельского
отдела ВОФ, обсудив этот вопрос,
постановил: “Запросить письменно
тов. Пухова, бывшего представителем
от Олонецкого Губисполкома, при
уничтожении, гравюр на камнях и пр.”.
На официальный запрос тов. Пухов
ответил: “По моем прибытии в
Олонецкий Губисполком в июле месяце
1918 года... я был назначен президиумом
Губисполкома в комиссию по
ликвидации и сдаче на хранение
литографии, оборудованной для
печатания олонецких денежных знаков
при типографии Мурм. ж. д. по пр.
Ленина. По этому вопросу могут
сообщить лишь следующее:
1) Клише и литографские камни, а равно
и бумага по описи сданы в кладовую
под Петрозаводской почтово-телетрафной
конторой в том доме, в котором она
находится и сейчас.
2) Комиссия состояла, что-то не помню,
кажется, из двух человек — меня и
литографа Королева.
3) Ведомость о сдаче литографских
камней и вообще Bceгo этого имущества
мною была сдана... председателю
Губисполкома тов. Анохину. Доклада об
этом я нигде не делал.
4) Сколько было отпечатано бон и
уничтожались ли они, я этого не знаю,
ибо уже до моего приезда в
Губисполком печатание бон было
прекращено. Какое количество было
отпечатано бон тоже не знаю...”.
Никаких официальных документов,
освещающих дальнейшую участь
олонецких кредитных билетов, найдено
не было. Казалось, что их и не могло
быть. Было несомненно ясно одно, что
кредитные билеты были уничтожены.
Долгое время не удавалось разыскать
живых свидетелей, участников
сожжения этих кредиток... Казалось,
что уж на этот-то вопрос вряд ли
удастся получить исчерпывающий
ответ. Однако ответ был получен в 1927
году. Член президиума Карельского
отдела ВОФ... П. Н. Савинов прислал мне
письмо, в котором... писал и о
следующем:
“В 1922 г. я служил в Олонецком губ
финотделе... У нас в губфинотделе
стоял запечатанный денежный шкаф,
принадлежащий якобы б. управляющему
банком Алмазову (кажется так). И вот
однажды была составлена комиссия, и
этот денежный шкаф был вскрыт, и к
общему разочарованию вместо золотых
и других ценностей там оказалось...
полный шкаф олонецких бон, которые
тут же в комнате в печи все были
сожжены...”.
Само по себе сообщение тов. Савинова
лично у нас не вызывает абсолютно
никаких сомнений, но для полного
восстановления исторической истины
необходимо в Карельском архиве
разыскать акт, подтверждающий все
сообщенное им.
Итак, теперь уже с бессомненной
ясностью можно установить, что
печатание олонецких кредитных
билетов происходило на основе
постановлений Олонецкого
Губисполкома. Со стороны центральных
органов Советской власти возражений
пропив этой эмиссии не было. Об этом
нигде ни разу не упомянуто в довольно
многочисленных официальных
документах, приведенных нами выше...
Во всей истории эмиссии этих
кредитных билетов есть еще одно,
документально не подтвержденное
место. В протоколе заседания
Олонецкого Губисполкома от 15 февраля
1918 года сказано: “Утвердить вопрос о
выпуске купонов в 1, 3, 5, 10 и 25 руб.”. В
этом постановлении отсутствует
купюра в 100 руб. и есть купюра в 3 руб.
Между тем, в (Карельском
государственном музее имеется серия
этих кредитных билетов из следующих
достоинств: 1, 5, 10, 25 и 100 руб. Причем,
как уже указывалось выше, первые
четыре купюры представлены в
односторонних оттисках по два на
каждый знак (лицевая и оборотная
сторона) с надпечаткой на каждом
слова “образец”. И только купюра в 100
руб. является законченной, то есть
двусторонней и без надпечатки слова
“образец”.
Замена купюры в 3 руб. купюрой
достоинством в 100 руб. понимается
нами так: замена была произведена в
силу быстрого падения курса рубля и,
следовательно, возрастающей
потребности соответствующего
укрупнения купюр олонецких
Кредитных билетов.
ОПИСАНИЕ ЛИТОГРАФСКИХ КАМНЕЙ
Литографские камни олонецких
кредитных билетов были обнаружены 19
июня 1926 г. совершенно случайно в
заброшенном сарае во дворе б.
помещения конторы Госбанка в
Петрозаводске вместе с разным
мусором. Очевидно, в этот сарай камни,
были перенесены для хранения имеете
с находившимися там кое-какими “делами”,
а когда “дела” оттуда были изъяты,
то камни, как “ненужная” вещь,
оставлены там среди разного хлама...
Всего
найдено 8 (литографских) камней.
1-й камень. Длина 37,65 см., ширина 27 см. и
толщина 5,5 см. На одной стороне камня
нанесен рисунок двух сетчаток,
длиной 21,2 см. и шириной 10,25 см. каждая.
Оборотная сторона камня чистая.
2-й камень. Длина 37,65 см., ширина 27 см. и
толщина 4,75 см. На одной стороне камня
нанесен рисунок трех сетчаток,
длиной каждая 20,5 см. и шириной одна —
10,2 см. и две — 10,5 см. На оборотной
стороне камня имеется 12 рисунков
конфетных оберток.
3-й камень. Длина 24,25 см., ширина 19 см. и
толщина 3,8 см. На одной стороне камня
нанесен рисунок двух сетчаток,
длиной каждая 15,5 см. и шириной — одна
9,25 см. и вторая 10,75 см. На оборотной
стороне камня рисунок одной сетчатки,
длиной 22 см. и шириной 13,5 см.
4-й камень (обломок). Длина 16 см.,
ширина 17 см. и толщина 5 см. На одной
стороне камня нанесен рисунок
сетчатки длиной (имеющейся на
обломке) 11,5 см. и шириной (полная
ширина сетчатки) 12,25 см. Оборотная
сторона камня чистая.
5-й камень. Длина 37,25 см., ширина 26,5 см.
и толщина 5,35 см. На одной стороне
камня нанесен рисунок двух сетчаток,
длиной каждая 20,8 см. и шириной — одна
10,5 см. и вторая 10,6 см. Оборотная
сторона камня чистая.
6-й камень. Длина 24 см., ширина 18,5 см.,
толщина 5,2 см. На одной стороне камня
изображены по две буквы алфавита,
очевидно, предназначенные для
обозначения серий (бон) в следующем
порядке: АА—AB—AB—AГ—АД—AE—АЖ—A3— АИ—AK—АЛ
-АМ—AH—АО—АП—АР — AC—AT—АУ — АФ - АХ—АЦ
— АЧ—АШ — АЩ—АЮ—АЯ. Оборотная
сторона камня чистая.
7-й камень. Длина 32 см., ширина 26,5 см. и
толщина 5,35 см. На одной стороне камня
нанесен полный, вполне законченный
рисунок оборотной стороны
кредитного билета в рамке; длина
рамки 19,75 см. и ширина 15,8 см. Сбоку
этой рамки изображена виньетка
лицевой стороны билета для
обозначения в середине ее
наименования и достоинства билета.
Рядом же с этой виньеткой
проставлено слово “РУБЛЬ” с цифрой
“1” посредине этого слова. Оборотная
сторона камня чистая.
8-й камень. Длина 29,5 см., ширина 27,35 см.
и толщина 6,65 см. На одной стороне
камня нанесен полный, вполне
законченный рисунок лицевой стороны
кредитного билета в 100 руб. Сбоку
рамки имеются надписи: “5”, “10”,
“25”, “100” рублей “кредитный билет
Олонецкой губернии” в две строки;
два раза надписи: “один рубль”, “двадцать
пять рублей”, “десять рублей”: два
кружка — один с цифрой “20”, второй с
цифрой “25” и два пустых кружка, а
также текст, приведенный в описании
олонецких кредитных билетов в два
столбца — текст и надписи.
Вместе с камнями найден 171 лист
бумаги, на которой печатались
кредитные билеты... При сравнении
найденной бумаги с олонецкими
кредитными билетами бумага
оказалась вполне совпадающей...
Обнаруженные листы являются хорошей
и плотной бумагой чуть-чуть бледно-голубоватого
оттенка без каких-либо водяных
знаков или фабричной марки. Толщина
бумаги 0,060, или иначе 60
микромиллиметров. Размер листа 5,72X45
см.
ОПИСАНИЕ ОЛОНЕЦКИХ КРЕДИТНЫХ
БИЛЕТОВ
Размер рамок кредитных билетов
достоинством в 1, 5, 10 и 25 руб. как
лицевой, так и оборотной сторон 13,3X8
см; размер кредитного билета в 100 руб.
(лицевая и оборотная стороны)- 15,7X9,6 см.
Поля кредитных билетов первых 4
достоинств имеют разные размеры:
приблизительно по 2,5 см. с каждой
стороны рамки в длину билета и 1,5 см. в
ширину; билет достоинством в 100 руб.
имеет поле вокруг всей рамки шириной
около 0,5 см.
Лицевая сторона билетов (в рамке)
имеет в верхних углах цифры номинала
в виньетке. В середине верхней части
помещен герб бывшей Олонецкой
губернии (рука со щитом и четыре ядра)
в лавровом венке, а над гербом —
виньетка и лавровые ветки и длинные
стебли. B центре билета в виньетке
надпись в три строчки: -“Один рубль (кредитный
билет) Олонецкой губернии”. Слова,
обозначающие достоинство билета,
соответственно достоинству
изменяются. В нижних углах в овальных
виньетках — год выпуска: 1918... Между
последними надпись в два столбца,
отделенных друг от друга
квадратиками. С левой стороны: “Разрешен
к выпуску Советом Народных
Комиссаров и имеет обязательное
хождение в Олонецкой губ ар. наравне
с государственными кредитными
билетами”. С правой стороны подписи:
“Управляющий Петрозаводск. Отд.
Государств, банка А. Бетинг. Комиссар
Петрозаводск. Отд. Государст. банка К.
Алмазов”. Под столбцами подпись: “Председатель
Олонец. Губ. Совета Крестьянских
Рабоч. и Солдат. Деп. Вал. Парфенов”.
Оборотная сторона. В длину всего
билета в верхней части — виньетка с
лавровыми листьями. Под ней (в
середине) в особой виньетке год
выпуска: 1918. Под Общей виньеткой с
левой стороны в отдельной виньетке,
имеющей вид рамки с лавровыми
листьями, — обозначение купюры ((например:
“1 рубль”, “5 рублей” и т. д.). С
правой стороны, в подобной же
виньетке, текст: “Кредитный билет
Олонецкой губернии обеспечивается
полностью всеми местными доходами и
вкладом Олонецкого Губернского
исполнительного комитета Советов
крестьянских, рабочих и солдатских
депутатов на его текущем счету в
Петрозаводском отделении Народного
банка Российской Федеративной
Советской Республики и принимаются
во все платежи во всех
государственных и общественных
кассах, а также частными лицами в
пределах Олонецкой губернии”. Под
этим текстом, под чертой: “Подделка
этих билетов, а также отказ от приема
их в платежи преследуется по закону”.
Все тексты на билетах по старой
орфографии и не имеют никаких знаков
препинания, кроме точек. Серий и
номеров билеты не имеют.
Все виньетки, рисунки, цифры и тексты
(шрифт) на билетах в 1, 5, 10 и 25 рублей
одинакового размера, на билете же в 100
руб. — несколько крупнее,
соответственно размеру рамки. Кроме
того, на билете в 100 руб. в тексте на
оборотной стороне после слова “крестьянских”
имеется запятая. Во всех билетах в
том же тексте ошибка — вместо “принимается”
напечатано “принимаются”.
Кредитные билеты имеют следующие
цвета:
1 рубль. Лицевая сторона — желтый,
виньетки синие, фон внутри виньеток
коричневый. Оборотная сторона —
темно-желтый, впадает в коричневый.
5 рублей. Лицевая сторона — голубой,
фон внутри виньеток — сиреневый.
Оборотная сторона — ярко-голубой,
фон внутри виньеток (рамок) — светло-коричневый.
10 рублей. Лицевая сторона-—розовый,
фон внутри виньеток — красно-кирпичный.
Оборотная сторона — светло-красный,
фон внутри виньеток (рамок) — розовый.
25 рублей. Лицевая сторона — серый,
впадает в светло-оливковый, фон
внутри виньеток — оливковый.
Оборотная сторона — серо-сиреневый,
впадает в оливковый, фон внутри
виньеток — розовый.
100 рублей. Лицевая сторона — светло-коричневый,
фон внутри виньеток — темно-сиреневый
и коричневый. Оборотная сторона —
светло-коричневый, виньетки —
сиреневый и фон внутри виньеток —
коричневый... Билет в 100 руб. (в одном
случае) имеет вместо кирпичных
цветов — серый.
В конце рукописи приводится список
шести петрозаводских бонистов, в
коллекциях которых имелись
односторонние олонецкие боны
достоинством в 1,5, 10 и 25 рублей и
двусторонние — достоинством в 100 руб.
Об экспонатах Карельского
государственного музея в
Петрозаводске сказано: имеются боны
“1, 5, 10, 25 и 100 руб., лицевые и оборотные
стороны; установить односторонние
эти билеты или двусторонние— не
представлялось возможным ввиду того,
что билеты вклеены в рамки. 1, 5, 10 и 25
руб. (обе стороны) имеют слово “образец”,
напечатанное на пишущей машинке”.
Примечания:
1.
“Карельского отдела ВОФ”— автор
имеет в виду Всероссийское общество
филателистов, существовавшее в 20-х
годах. Местные организации общества
именовались отделами. (Здесь и далее
— примечания редактора).
2.
Иольсон Л. Ч. — в то время был членом
Экспертного бюро Уполномоченного по
филателии и бонам в СССР; один из
составителей каталога “Бумажные
денежные знаки, выпущенные на
территории бывшей Российской
империи за время с 1769 по 1924 гг.”. Под
ред. Ф. Г. Чучина. М., 1924.
3.
Автор не совсем точен. В упомянутом
каталоге “Бумажные денежные знаки”,
кроме “стереотипно повторенных
сведений” об олонецких бонах,
напечатано любопытное примечание: “Комиссар
финансов Алмазов в поисках хорошей
бумаги задержал их выпуск, а тем
временем из центра было получено
распоряжение об отмене выпуска этих
билетов, после чего клише были
уничтожены, а отпечатанные
экземпляры сданы в местный музей и
считаются исключительной редкостью”.
Настоящее исследование во многом
опровергает эту версию.
4.
Имеется в виду очередной пленум
Губернского Совета.
Советский
коллекционер, 1971 (9), С.135-145.
|
